[Dee L. Stone with Padaplan]

Название: "Тише, малыш..." (Hush little baby...)
Автор: Йоджи
Рейтинг: NC-17
Бета:  Frau Kruspe
Жанр: Ангст, POV Сэма, воспоминания
Предупреждение: слэш.
Персонажи: Сэм, Дин, Джон
Пейринги: Джон/Дин, Сэм/Дин
Спойлеры: от 1.01 "Pilot" до 1.18 "Something wicked"
Статус: закончен.
Содержание: "Впервые это случилось через шесть лет после смерти мамы, в день, когда она умерла..."
От автора: Сделано на основе "Дневника Джона Винчестера" Алекса Ирвинга.

"Hush little baby, don't say a word
And never mind that noise you heard
It's just the beast under your bed,
In your closet, in your head"
"Enter the Sandman" by Metallica

2 ноября, 1989 год.
Впервые это случилось через шесть лет после смерти мамы, в день, когда она умерла. Отец часто пропадал на очень долгое время, иногда нам с Дином приходилось жить в одиночку по месяцам. У нас никогда не было друзей, потому что мы кочевали из одной школы в другую, теряя счёт их номерам и названиям городов. Отец оставлял Дина за главного, он давал ему оружие, денег и множество наказов, никогда не говоря, куда он отправился. Или - скорее - никогда не сообщая этого мне. По этому до пяти лет я верил сказкам Дина про то, что наш отец - частный механик, что он вечно в разъездах из-за сложной работы с важным клиентом. В сущности - он был недалёк от истины. Но их вымышленный мир был разрушен для меня, когда одной ночью за мной пришёл Штрига. Дин больше не мог отрицать того, что мы необычная семья, ведь они оба видели тоже, что и я. Когда они ворвались в комнату с ружьями, для меня, пусть тогда и очень маленького, всё мгновенно встало на свои места. Я больше не знал, кто они такие на самом деле, что за существо передо мной, что происходит. Но страх помог мне забыть всё...
Прошёл год. Началось моё обучение в начальной школе. Вот уже два месяца отец почти не показывался и мы с Дином жили в мотельном номере вдвоём. Он готовил, помогал чем мог с моими задачками первого класса, следил, чтобы я хорошо спал, ел, в общем исполнял все свои "материнские" обязанности.
Месяцы тянулись медленно, начинался холодный ноябрь. Я всегда знал одну прописную истину - в первых числах ноября Дина лучше не трогать ни по каким пустякам. Ему было абсолютно не до этого, он менялся до неузнаваемости, становился рассеянным, чаще всего молчал, отвечал не впопад и мог накричать ни за что. По этому ноябрь для нас начался общим молчанием.
Холодным утром второго числа Дин собирал меня в школу. По телевизору крутили повтор вечернего красочного шоу, где люди весело улыбались и постоянно шутили, закадровый смех был слышен даже на кухне. День обещал быть морозным, по этому меня одевали во все самое тёплое. За окном на траве был виден иней, приятной мягкой сединой лежащий на вечно зелёной лужайке. Почему-то именно сегодня мне не хотелось никуда идти, ведь у Дина на лице было написано, что ему плохо, что что-то не так и сегодня именно ему нужна помощь.
- Может я останусь? - сделал попытку я, пока он убирал мои учебники в сумку.
- Нет, ты должен идти. Отец хотел, чтобы ты ходил в школу. Это же твой первый год, Сэмми. Это важно для нас всех. Очень.
- Но почему тогда ты остаёшься? - я недовольно сел на стул, внимательно смотря на него.
- Мне не хорошо, кажется вчера что-то не то съел. Завтра схожу за справкой, а сегодня побуду... здесь, - мне показалось, что он сейчас заплачет, но в следующий миг он уже широко улыбался мне. - И вообще, чего ты так волнуешься, всё отлично!
Мне не очень верилось. Я всё ещё помнил то немногое, что видел из произошедшего год назад, из того, что перевернуло мой мир, и понимал, что Дин и отец не всегда говорят правду. Они врут ради чего-то. Я не понимал ради чего и не хотел, чтобы мне врали, но не успел высказать это брату - телефон на тумбочке в спальне зазвонил. Дин сломя голову бросился в комнату. Он всегда так делал - думал, что это звонит отец. И на этот раз он был прав.
- Алло... Пап! Да, у нас всё отлично! Как раз собираю Сэмми в школу! - он искренне улыбался, от волнения держа трубку двумя руками. - Когда ты будешь? Где ты сейчас?
Он с серьёзным видом слушал, изредка соглашаясь и становясь то мрачным, то весёлым. В конце разговора он окончательно повеселел. Попрощавшись с отцом он выбежал из комнаты, не заметив меня за дверью и чуть не приложив ею, он кое-как извинился и с видом крайне счастливого человека вернулся к тем делам, которыми занимался до звонка.
- Представляешь, отец возвращается сегодня. Сегодня, Сэмми! Он обещал, что купит еды и у нас будет отличный ужин, так что готовить не обязательно! Ох, неужели... Он едет! - прикусывая губу от ощущения того, что отец скоро снова будет с нами, Дин с жаром описывал, как сегодня будет здорово, по несколько раз доставая и убирая учебники. В конце концов я начал опаздывать и мы подбежали к остановке как раз тогда, когда автобус дожидался последнюю девчонку из нашего класса. Маша мне рукой Дин жестикулировал, продолжая улыбаться, что вечер будет незабываемым. И он был абсолютно прав.
На улице начинало темнеть, когда я возвращался на школьном автобусе. С неба падали большие хлопья первого снега, ложась на крыши машин и тая на стёклах автобуса. На некоторых улицах зажигались бледные фонари, как будто ловящие светом снежинки. Было тепло и спокойно, но как и утром, становилось грустно при мысли о Дине. Что всё это может значить? Ведь это не первый год так...
На остановке меня встречали брат и папа. Вид у второго был крайне усталый, что в принципе не удивительно - ведь он как всегда почти не спит, пьет, гоняется за кем-то. Без нас он всегда такой, так говорил Дин.
- Хэй, Сэмми... Как ты, парень? - он улыбнулся, положив руку мне на шапку.
- Нормально, - коротко ответил я, обнимая его. - Мы скучали.
- Сэм, хватит. Папа устал. Давайте назад, пока не замерзли! - Дин искренне улыбался, гоня нас в сторону мотеля. Снег усиливался, заплетая тонкое пушистое одеяло, укутывающее весь город.
Ужин прошёл тихо, без ссор и возни, как это обычно бывало у нас с Дином последние два месяца. Мы ждали, что отец расскажет нам, где он был на этот раз, но он только наливал себе ещё виски, грустно нам улыбался и молчал. После ужина Дин мыл посуду, я сел за уроки, а отец так и остался сидеть за столом. Тишина продолжала висеть в номере и никто из нас не смел её нарушить. В конце концов, когда Дин закончил с посудой, отец подозвал нас обоих и попросил сесть обратно за стол.
- Мальчики... Вы уже такие большие. Дин... Дин, ты так похож на маму. Она тоже всегда улыбалась, готовила такие шикарные ужины, что соседи со всей округи сбегались попробовать хоть кусочек, всегда успокаивала нас, чтобы не случилось, держала в порядке нас с тобой, чтобы мы не ссорились. У тебя такие же добрые глаза, как и у неё. Она бы гордилась, что ты такой сильный, ответственный. Хотя шалопай ты ещё тот, весь в меня... - на его глазах выступили слёзы, грустная улыбка прошлась по губам, когда он повернулся ко мне. - И ты Сэмми... Подумать только, тебе уже шесть! Это твой первый год в школе! Ты такой умный, спокойный, тихий. Мэри была бы горда за такого смышлёного сына. Перед тобой открыты все дороги в мир...
- Пап... Что такое? - Дин заметно нервничал, слова отца настораживали нас обоих.
- Ты... Дин, ты всегда спрашивал у меня, когда мы вернёмся домой. Помнишь? Тебе тогда было четыре. Ты всё спрашивал - "Пап, где мама? Когда мы поедем назад?". А я мог только молчать. Ведь нам не куда возвращаться. Ведь ты сам видел, как наш дом сгорел в тот день. Я не могу больше игнорировать ваши вопросы, ваши слёзы и боль. Я решил, что сегодня вы можете спрашивать... Спрашивать и получить ответы о том, что волновало вас все эти долгие шесть лет.
В этот вечер он рассказал нам всю правду. Что наша мать умерла в огне, в моей спальне, когда в неё ворвался демон. Что наш дом сгорел и что нам никогда в него не вернуться. И что с тех пор, бросив свою прежнюю жизнь и работу, отец ищет демона, чтобы уничтожить его, отомстить за маму, чтобы мы могли жить в мире.
- Но с каждым днём я понимаю и чувствую всё сильнее, что кроме него существуют ещё сотни, тысячи мерзких подобных ему тварей. Они прячутся в темноте, среди людей и уничтожить их всех в одиночку просто не возможно. Но я буду биться с ними до конца...
- Это наше семейное дело... Семейный бизнес. Бог хотел, чтобы мы начали помогать людям, чтобы мы охотились на них, - он смотрел на меня, вытирая слёзы. - Я бы очень хотел уберечь вас от всего этого, но... Мы должны. Мы все, втроём. За вашу маму, за всех тех, кого мы любим и помним.
Пустота и грусть образовались где-то глубоко внутри меня. Иногда я всё ещё верил, что то, что мы живём так, что то, что мамы с нами нет - это временное явление. Что скоро мы доедем до того самого "пункта Б", где у нашего дома нас встретит мама и мы никогда больше не вспомним об этих бессонных ночах в мотелях, меняющихся городах и лицах, что будем ходить с Дином в школу, которую закончим, что ему больше не придётся готовить и убираться. Но всё это оказалось только мечтами. У нас нет ничего, кроме самих себя, машины и долгого-долгого, почти бесконечного пути в никуда.
Мы расходились в полном молчании. Отец так и остался за столом с бутылкой виски, он снова не сможет уснуть и будет пить всю ночь. Но теперь никто из нас не мог корить его за это. Я сам не хотел идти в большую, холодную и пустую кровать, где под подушкой лежал 45 калибр и напоминал обо всем, что сегодня рассказал отец. Дин перехватил меня на полпути к постели.
- Тебе наверное страшно будет спать одному. Ты не против, что бы я лёг у тебя, Сэмми? - он грустно улыбнулся, потрепав меня по волосам.
- Нет... Но только с ночником!
- Хорошо-хорошо, с ночником, - снова улыбнулся он. Мы погасили свет и пошли спать.

Ночью я проснулся от холода - дверь в комнату была открыта и Дина рядом со мной уже не было. Испугавшись я какое-то время пытался вслушаться в звуки нашего номера. В гостиной играла Metallica и были слышны два голоса - видимо Дина и отца. Нерешительно встав с постели я на цыпочках пробрался через всю комнату к двери и остановился у неё, пытаясь рассмотреть гостиную. То, что я увидел повергло меня в шок. На диване сидел отец. На его коленях находился абсолютно голый Дин. Он был мокрый от пота, с красными щеками, держась за плечи отца он опускался на него в плотную, всхлипывая и кажется постанывая. В его глазах были слёзы, они ручьями стекали по щекам, но он не останавливался и не вырывался, продолжая двигать вверх и вниз.
- Давай, Динни... Как мамочка... Ты такой же взрослый... - с хрипотцой шептал отец, он явно был доволен происходящим, ускорял темп сына руками. - Динни... Динни...
Я не мог двинуться с места, шок и страх перед отцом сковал меня. Только когда из гостиной послышалось крик на два голоса вперемешку с голосом Джеймса Хэтфилда я смог отвернуться и убежать обратно, к кровати. Я накрылся с головой и ждал. Мне было страшно, что отец придёт за мной, что он сделает тоже самое и с моим телом. Я долго не мог уснуть, дрожал, прислушивался к каждому звуку, пока не услышал скрип и щелчок от закрытия двери и тихие всхлипы Дина. Он лёг обратно, обнял меня и плакал всю оставшуюся ночь. На следующее утро отец снова уехал и я поклялся больше не вспоминать об этой годовщине никогда...

- Откуда в тебе эта слепая вера в отца? - говорил я в сердцах, не в силах больше сдерживаться.
- Знаешь, это называется быть хорошим сыном! - отвечал Дин, прожигая меня взглядом.

Прошло 16 лет с той годовщины и события снова начали повторяться. Мы были в Фитчбурге, штат Висконсин, приехали по координатам присланным нам отцом, когда снова наткнулись на Штригу. Дин тщательно делал вид, что он ничего не помнит, но скрывать подобное от меня с его стороны было очень глупо, ведь не так давно мы поссорились именно из-за отца, из-за бесконечной веры брата в отца и беспрекословного повиновения его словам. В памяти обоих снова начинали копошиться и выползать воспоминания далёкого общего прошлого.
Мы молча покидали мотель покончив с тварью и направляясь подальше от города, где я похоронил свои последние надежды на нормальную жизнь, показав маленькому мальчику темную сторону существования. Мы долго ехали в полной тишине, разбавляемой только шумом мотора, пока Дину не надоела эта пауза и он не врубил первую попавшуюся кассету. Но даже музыка не спасала его от молчания - он был сильно напряжён, раздражён чем-то, по его лицу было видно, как он буквально кипит изнутри.
- Дин, что не так?
- Всё так.
- Нет...
- Давай не будем об этом, Сэмми. Слушай, сегодня - отвратный день, я сильно устал и хочу быстрее добраться до хоть какого-нибудь мотеля, чтобы отоспаться.
Я сделал понимающее лицо и решил его не трогать, хотел даже подремать пока мы не приехали, но внезапно из колонок послышалась Metallica. Что-то смутное стало всплывать из глубин сознания, обрывки воспоминаний буквально переполняли голову, не давая ухватиться ни за одну ниточку, как вдруг внутри будто щёлкнул какой-то выключатель - воспоминания о годовщине маминой смерти захлестнули меня, медленно, как пасьянс, раскладываясь на уровне подсознания. Я отчётливо видел всё: иней за утренним окном, вечерние фонари далёких улиц, автобусную остановку, слёзы отца, свою пустую кровать в комнате, освещённой тусклым светом ночника, щуплого маленького стонущего Дина, в слезах, занимающегося любовью с отцом. Но большего всего меня поразила не чёткость и даже не то, что до этого я никогда не вспоминал об этом, а собственная реакция - нервное возбуждение прошло по ногам, стало как-то неловко, дыхание участилось. Вроде бы я должен был жалеть Дина - пережить фактическое изнасилование со стороны отца, главного наставника и авторитета по жизни, да еще и в день, когда ты узнаешь как умерла твоя мать. Но с другой стороны... Чёрт. Мне самому захотелось пожалеть его по-своему. Приласкать. При чём, как можно чаще и сильнее.
Ведь два года назад я оставил его один-на-один с отцом и уехал учиться, не оставив ничего после себя, кроме ненависти и злобы. Уехал в Калифорнию и поселился с мало знакомым соседом в кампусе, полном таких же парней, как и я - сбежавших от семьи, без особых возможностей к проживанию. В тот момент я часто вспоминал о первой ночи Дина и кровь бурлила не на шутку, всё это пугало меня. Пугало и возбуждало. Тогда я ещё не был знаком с Джессикой и после очередной пьянки, на этот раз посвящённой празднованию моего дня рожденья, некому было остаться со мной на ночь. Я ненавидел спать в одиночку с детства. И даже не потому, что в темноте полно всяких тварей, нет, почему-то я нуждался в тепле, без него просто не мог уснуть. И так, случайно перепутав постели, я оказался под одним одеялом со своим соседом, не менее пьяным чем я. Только утром я вспоминал о Дине и думал о той его ночи, как наступила моя собственная и я сам оказался в той же ситуации. Мой сосед был голубым, что в принципе было приятно для такого неопытного, пьяного партнёра как я - мне хотя бы не было так больно, как Дину. Наутро я почти ничего не помнил и решил не восстанавливать оба воспоминания, пока судьбе самой не понадобиться, чтобы я вспомнил всё. Но что могло произойти с ними, пока меня не было? Было ли у них что-то ещё? Помнит ли об этом сам Дин? Одному Богу известно, ведь ни один из этих эгоистов не посмеет даже слово на этот счет сказать, они не расколются, даже если все улики будут "за".
Мы остановились в типичном старомодном придорожном мотеле через штат, заплатили за ночь поддельными кредитками (для меня эта практика стала уже привычной). Дин продолжал активно жаловаться на усталость и завалился в постель с бутылкой пива, нежась и включая телевизор. Я сел за стол и собирался найти нам работу, как вдруг воспоминания, вернувшиеся ко мне во время поездки, снова начали брать верх над моим сознанием.
"А может... Может поговорить с ним об этом? Нет. Он под страхом смерти будет отрицать всё. Надо как-то подвести его к этому разговору."
Я включил ноутбук, делая вид, что усиленно работаю. Дин переключал каналы и остановился на - Боже, храни американское телевидение! - именно том самом классическом шоу, повтор которого показывали в то роковое утро второго ноября. Мне начинало казаться, что сегодня весь мир на моей стороне и что именно сегодня Бог меня очень любит.
- Смотри, Сэмми, помнишь это? - он улыбнулся, поворачиваясь ко мне. В его изумрудных глазах плескалось пиво вперемешку с ещё какими-то незаметно принятыми алкогольными напитками. Он пытался забыться, но только больше вспоминал. Это была просто идеально подходящая ситуация.
- Конечно. Это шоу показывали когда я в первый раз пошёл в школу! Какое совпадение! - я пересел на свою постель, стоящую в метре от постели Дина.
- Да, классика. Ох, помню ты тогда таким тихим был. Только ныл много, а так - сущий ангел! - довольно хохотнув, Дин снова повернулся ко мне. Я старался не улыбаться, нужно было в срочном порядке придумать как ненавязчиво напомнить ему обо всем, хотя бы навести его на мысль, а дальше - хоть обжалейся.
- А ты шумным. Правда отец обожал тебя - ты был таким ответственным, напоминал ему маму... - я вздохнул, покосившись на него.
Он моментально изменился: глаза потухли, лицо стало тёмным, мрачным, губы непроизвольно сжались. Отхлебнув пиво он пытался скрыть своё замешательство. Мне казалось, что я слышу как в его голове крутятся шестерёнки, как память - капля за каплей - возвращается к нему и как ему становится всё противнее. Я даже начал жалеть о своей затее, когда Дин полез в сумку за виски.
- Что такое? Я что-то не то сказал? - уже волнуясь сказал я, наблюдая за братом. Дин отпил несколько больших глотков из бутылки и снова улыбнулся.
- Нет. Просто вспомнился тот вечер. Помнишь... Когда отец рассказал нам всю правду о маме?
- Конечно, - память в тысячный раз рисовала картины того вечера, все сомнения улетучились окончательно - всё шло как по маслу. - Он тогда на долго пропал и вернулся как раз в день годовщины. В тот день ещё шёл снег...
- Да. А я был так рад, что даже забыл о маминой смерти. А потом... - сердце предательски замерло в ожидании откровения. - Потом он напомнил. Стал рассказывать тебе о предназначении, о нашей судьбе. Чёрт, я думал, что никто этого уже не помнит! Что сегодня за день такой...
Дин спрыгнул с постели и стащил через голову майку, с видом критика наблюдая за её падением на одеяло. По спине прошли мурашки. Что он собирается делать? Неужели он так легко дается в руки?
- Я в ванну, - коротко отозвался он, запирая за собой дверь.
Я успокоился. Всё это было очень странно - его поведение, моя собственная реакция. Ведь раньше спокойным, скрытным, тихим был я. Отец всегда смотрел на меня и не мог ничего сказать - он легче находил общий язык с болтливым Дином, даже после той годовщины. Ведь Дин знал его дольше, до того как я дорос до отцовского разрешения он уже знал, что тот ездит охотиться, поручал ему охранять меня. Но они старательно скрывали от меня всю правду. Я ненавидел их за это. За это общее молчание. За все те тайны, которые они держали только между собой. Ведь в чём-то отец был прав - Дин заменял ему маму. Пусть им обоим было неприятно подобное, но что есть, того не отнять.
Из ванной послышалось пение - верный признак того, что Дин испытывает пугающие его смешанные чувства. Приступ жалости снова подкрался незаметно и захотелось проникнуть к нему в ванну, хотя бы спинку ему потереть, включить водичку потеплее, нагреть полотенце. Но нужно было ждать.
- Господи, я что, правда схожу с ума? - спросил я у окрашенного потолка, возводя руки к воображаемому бордовому небу. В ответ послышался только шум воды и гитарное соло в вокальном исполнении брата.
- Hush little baby, don't say a word...
Для меня это был знак. Ну, ты сам напросился...

Когда Дин вышел из ванной я снова сидел за столом. Вид его наполовину завернутого в полотенце тела, родил массу смущающих меня мыслей, образов и возможностей. Не переодеваясь, он сел на край кровати и спрятал лицо в ладони. Какое-то время я не придавал этому значение, пока плечи Дина не начали чуть подрагивать. Я спохватился. Почти на цыпочках, как шестнадцать лет назад, я подошёл к брату и опустился на колени на ковёр перед ним, стараясь заглянуть в щелку между ладонями. Правда ли он плачет или у меня началось помутнение рассудка? Дин резко убрал руки от лица и у нас обоих случился ступор.
- Сэм, ты чего? - в его глазах кажется стояли слёзы, но тон был резким и выражение лица не предвещало ничего хорошего. - Чувак, ты с ума сошёл, так подкрадываться?
Внутри все моментально оборвалось. Я почувствовал себя деревенской пастушкой, влюблённой в принца и страдающей от всего самого глупого, что может прийти легкомысленному существу в голову. В общем - я почувствовал себя последней бабой. При чём, кажется блондинкой.
- Я не подкрадывался, Дин. Ты весь день сам не свой, мне показалось, что ты ревёшь, - грубо ответил я, вставая в полный рост и с гордым видом направляясь обратно к компьютеру.
- Я же не баба, реветь из-за какого-то Штриги и ошибки почти двадцатилетней давности, - хмыкнул он, отворачиваясь и кажется стирая слёзы с щёк. Всё это начинало меня выводить из себя. Зачем скрывать от собственного брата то, что и так лежит на поверхности? Руки непроизвольно задрожали. Ещё немного и придётся жалеть его после того, как я его сам же хорошенько отделаю. Или отымею. А может и то, и другое...
Полёт моей фантазии прекратился только когда я услышал равномерное посапывание. Я не знал, сколько времени прошло, но Дин уже успел завалиться в постель (все также в полотенце) и уснуть. Настроение, только поднявшееся из-за удачно развивающихся событий, моментально скатилось к отметке "отвратительно". В подтверждение этого Дин сладко потянулся во сне, поворачиваясь в мою сторону. Полотенце сползло, открывая взгляду его ноги, но скрывая самое главное. К горлу подступил комок. Поток из миллиона разных мыслей проплывал в голове, выдавая тысячи разных гипотез и сотни способов получения заветного тела. Но больше половины из них были отметены моментально - слишком банально или слишком жестоко. Оказывается, до сегодняшнего дня я даже не догадывался, на сколько у меня сумасшедшая фантазия...
В одном видении я будил Дина, грубо прижимая к постели и откровенно насилуя. При этом какая-то ехидная часть меня довольно шевельнулась в районе живота. "Нет, так не пойдёт. Я же его люблю всё-таки, какого-никакого садиста."
В другом видении я почему-то готовил Дину шикарный завтрак, чем сразу получал свободный путь к его сердцу и остальным органам. "Нет, тоже не то. Во-первых, это глупо. Во-вторых, крайне подозрительно."
В третьем видении я накачивал Дина до беспамятства алкоголем и зачем-то пристёгивал его к постели, всё также явно его насилуя. "Но зачем его пристёгивать, если он при всём желании в таком состоянии никуда не уползёт? А если ему ещё и плохо станет... Фу..."
Отвергнув десятки извращенных вариантов с переодеваниями, приставаниями и БДСМом я заметил, что за окном уже начало светать. Моментально навалилась усталость, голова предательски заболела и вырубив ноутбук я завалился в постель, отворачиваясь от все также манящего полуголого Дина. Стоило только накрыться с головой, как сон захватил меня, унося в глубины подсознания и фантазий. Хоть там я мог делать всё, что только взбредёт в голову.

Утро было солнечное и противное. Я проснулся от встряски устроенной Дином, который к девяти часам конечно же выспался и во всю расхаживал по комнате в одних штанах, распевая какую-то романтическую песню, играющую по радио.
- Доброе утро, Сэмми... - напевал он, кидая мне на одеяло мой же ботинок.
- Что... ааа... Ты что сегодня без похмелья? - хриплым сонным голосом простонал я, держась за раскалывающуюся голову.
- Конечно. Выспался и бодр! А ты видимо вчера к чему-то хорошенько приложился - вид у тебя, мягко говоря, не самый лучший, - хмыкнул он, садясь на свою постель и смотря на мою помятую бессонницей рожу.
- Спасибо, Дин, подсобил.
- Да всегда пожалуйста. Что опять допоздна за ноутом сидел? Есть работа?
В этот момент память прошибла меня, словно молния дерево во время грозы. Я вообще не притрагивался к материалу за своими сексуальными фантазиями о Дине. Балда.
- Ничего особенного пока не нашёл, - уверено сказал я, довольный своей сдержанностью. Почему-то сильно хотелось выложить всё Дину и посмотреть на его реакцию. Хотя реакция была бы вполне предсказуема - можно было начинать искать местного стоматолога или сразу обращаться в морг, подыскивая себе удобный гроб. "Не сейчас. И лучше не на практике."
- Ну, значит пока оттянемся в этом захолустье. Не знаю как ты, а я хочу жрать...
Мы отправились с Дином в местную забегаловку. Он как всегда засматривался на официанток и мило улыбался местным студенткам, которых в городке было почему-то очень много. Мне даже начало казаться, что я ревную его к этим бесчисленным блондинкам-пустышкам. Но честь охотника не позволяла признавать подобного, и я затолкал все возможные чувства как можно глубже, при случае тоже улыбаясь девушке, которая нас обслуживала. Настроения не было никакого, все мысли будто остались в нашем номере. Хотелось вернуться и снова завалиться дрыхнуть, хотелось спрятаться от Дина подальше и не видеть его, пока сам не решу свои внутренние проблемы. В общем не просидев с Дином и получаса в кафешке я пожаловался на то, что мне нехорошо и отправился обратно в номер. На столе всё также стоял ноутбук. Собравшись с мыслями я налил себе немного виски из запасов Дина и полез искать хоть какое-нибудь дело на завтра, чтобы больше не сидеть с Дином в одном номере.
Через час небеса подарили мне новую головную боль в виде работы - в городке недалеко отсюда начали пропадать люди, все улики указывали на стандартную нечисть типа вампиров или каких-нибудь подобных упырей и я облегчённо вздохнул. Значит долго делить лежачие места с Дином не придётся - на такое дело уходит дня три-четыре и много сил, приходя в номер мы будем валиться с ног и думать о сексе времени просто не останется. Довольный и с гудящей головой я оставил страницы открытыми и отправился спать.
Когда я проснулся был уже вечер, окна в номере были зашторены и за столом сидел Дин с неизменной бутылкой вечернего пива. Приоткрывая глаза я хотел было поздороваться, но меня сковал ступор. Глаза Дина были прикованы к экрану ноутбука, он непроизвольно облизывал пухлые губы и... массировал себя через джинсы, явно старательно сдерживая подступающие стоны. Член мгновенно отозвался и я возблагодарил Бога за свою привычку снимать джинсы и спать под плотным одеялом. Щурясь и продолжая изображать спящего я осторожно, чтобы он не заметил, скользнул рукой к уже налившемуся и готовому к действиям члену, сжимая его и чуть закусывая губу, чтобы непроизвольно не застонать от удовольствия. Я мечтал об этой картине лет пять, если не больше и чувствовал, как постепенно сносит крышу. Дин, мучительно медленно, как будто специально для меня, расстегнул джинсы, с глубоким вдохом, заменяющих стон, доставая своего "красавца". Дыхание перехватило и пришлось срочно его восстанавливать, чтобы не спалиться в самый неподходящий момент. Меня разбирало желание встать с постели и подойти к Дину, опуститься на колени и помочь ему разрядиться. А потом ещё, и ещё, и ещё...
Дин поддрачивал член, проводя по головке большим пальцем и чуть рыча сквозь закушенную губу. Вторая его рука скользнула под майку, открывая взгляду загорелый рельефный торс и грудь. Он медленно провёл нервными пальцами дорожку от члена к груди, оттягивая и массируя соски, закрывая глаза. Смотря на его лицо и тело я готов был уже взорваться оргазмом, но и здесь Дин как будто издевался надо мной. Он неторопливо вернулся к члену, чуть постанывая и выгибаясь на стуле. Я никогда не видел его таким. Никогда. Кроме как в ту ночь, когда отец насаживал его на себя. И желания приласкать его, пожалеть и отыметь снова захватили мою голову. Дин стал ускорять темп рукой, а я как завороженный смотрел на его головку, будто в ответ ускоряя своё движение.
- Сэмми...
Мы кончили почти в один момент, он - жарко дыша и откидываясь на спинку стула, я - стараясь дышать также ровно, как дышат спящие, что удавалось мне крайне плохо. Я был в ещё большем шоке чем раньше. Майка, мокрая от пота, прилипла к спине, руки немного дрожали. Только когда Дин ушёл в ванну и включил воду я смог пошевелиться. Мысли хаотично сменялись в голове, не оставляя ничего путного и быстро растворяясь. Я вскочил, стягивая с себя майку и стеля её на мокрое место на простыне, тут же откапывая в сумке новую. Он чуть было не поймал меня с поличным, когда я уже накрывался, отвернувшись в другую сторону. Только чёртовой привычки Дина ходить в одном полотенце после ванной мне сейчас не хватало.
Как только послышался звук включённого телевизора, странная усталость накрыла меня с головой, и я даже не заметил, как уснул под смех очередной классической ситкомы и звук открывающегося пива.

Как я не старался тянуть время - оно явно было не на моей стороне. На дело в соседнем городе у нас ушло не больше одного дня. И хотя я пытался нагнать мистики, не подпускать Дина к ноутбуку и всеми силами держать его в номере, дело не стоило и того дня, который оно заняло. Это был просто призрак год назад умершей после жестокого изнасилования девушки, поселившийся в заброшенном доме на окраине города. И конечно же нашлось немало парочек, решивших за каким-то чёртом потащиться туда. Я конечно был им благодарен за подаренный день с почти охотой, но после этой короткой вылазки мои моральные силы были на исходе.
Вечером мы снова сидели в номере, я тщетно искал новую возможность выбраться и побыть как можно дальше от горячего, весёлого и довольного собой Дина, а сам Дин от своей горячности, веселья и зазнайства решил снова провести вечер по стандартной программе вечеров нашего отца. На этот раз без слёз и я мысленно благодарил его за сдержанность.
С каждой новой интернет-страницей мне начинало казаться, что все демоны, призраки и прочая нечисть сговорились и разом перестали проводить свои набеги на людей. Всё ради благой цели - чтобы я сошёл с ума. И что самое противное - у них это получалось.
Было уже давно за полночь, а Дин никак не мог успокоиться. Он включил музыкальный канал и попал на передачу о старой школе рока. Я готов был вешаться - на весь номер орал телевизор под который кричал сам Дин, пьяный и счастливый. Не очень верилось, что его развезло от трёх бутылок пива, но вёл он себя как в стельку пьяный и я начинал ему охотно верить. Он унялся только под три часа, когда канал закончил вещание. Телевизор был выключен и брат занялся настраиванием приёмника. Настроение у него явно упало, появилась та же мрачная тень что и во время нашего последнего разговора об отце. Кажется удача снова вернулась ко мне.
- Дин, что с тобой происходит? Ты ведь не пьян? - громко сказал я, когда диктор на местном радио объявил четыре часа ночи.
- Ничего. Мы просто так здорово сегодня провели охоту. Как будто пылинку сдули с комода. И никакой тебе развозни на несколько дней и обессиленных падений на постель глубокой ночью, - он наделано лучезарно улыбнулся, поворачиваясь ко мне.
"Ага, именно без того, что нужно было мне. Боже, почему ты послушал его?"
- Но это не последнее наше дело. Стоило бы отдохнуть, а не устраивать веселуху из-за лёгкой победы, - задумчиво проговорил я, опираясь подбородком на руки. - К тому же я всегда думал, что эта самая "развозня на несколько дней" и так далее именно то, что ты в охоте любишь. Или я не прав?
- Прав. Но... сейчас... Сейчас я рад, что всё так быстро кончилось.
- Ты не ответил, Дин. Что с тобой?
- Всё нормально. Я просто устал.
- Ты сам только что сказал, что тебе никаких сил не стоила эта охота. Это длится уже не первый день.
Он выключил приёмник, садясь обратно на постель и внимательным пустым взглядом смотря мне в глаза. От былого веселья не осталось и следа, лицо снова стало мрачным, усталым, таким каким был сам Дин изнутри.
"Сегодня всё и случится," - промелькнуло где-то в подсознании, когда волна нервного возбуждения уже знакомым чувством прошла по ногам.
- Сэм... За последние несколько дней произошло очень многое. И всё это... всё это возродило многое в моей памяти. Ну, знаешь, такие моменты, которые ты долго пытаешься забыть и в какой-то момент они сами стираются. Так вот, именно такое вернулось ко мне. И я не знаю, что мне делать. Вроде бы всё это уже и не так... противно, как было раньше, но тем не менее давит похлеще многого, даже из того, что было до этого.
Пока он говорил я пытался понять, сплю я или нет. Дин никогда не изливал никому душу, чтобы с ним не случилось. Даже когда умерла мама он не разу не заговорил о ней сам, отказывался выкладывать, что он сам об этом думает и чувствует. Он просто поджимал губы и уходил из номера, оставляя меня с моими вопросами и болью. Когда я стал старше это бесило меня даже больше, чем молчание и скрытность отца. Ведь Дин был для меня куда более близким человеком. А сейчас... Видимо я был прав, ему очень нужно избавиться от этих воспоминаний. Хотя бы высказаться. И от этого моя уверенность достигла пика. Сегодня и сейчас.
- Я понимаю, Дин. Я сам вспомнил многое, что пытался забыть. Ту годовщину мамы...
В его глазах блеснули слёзы.
- Прости, что напоминаю о ней.
- Дело даже не в... смерти мамы, - он опустил голову, смотря на свои руки, как будто впервые их видел.
- Тогда я ничего не понимаю, - хмыкнул я, закрывая ноутбук и внимательно наблюдая за братом.
- В тот день... Чёрт. Нет. Я не могу. Не важно. Забей.
Он встал, проводя по волосам рукой и стянул с себя майку. Кажется он поменял свою привычку уходить из номера на уход в ванну. Но пусть пользуется ей сколько угодно и когда угодно. Но не сегодня.
- Я всё знаю, Дин.
- Чего? - он поднял глаза, приподымая бровь, будто не расслышал.
- Я всё знаю. Знаю, что произошло в ту ночь, - я чуть потупил взгляд. Мне впервые в жизни проходилось говорить об этом вслух. - Знаю, что отец тогда сделал с тобой. И в этом нет ничего позорного для тебя, ведь ты ничего не мог сделать, а он просто был пьян, не знал, что делает. Свинья...
Когда я поднял глаза наши с Дином взгляды встретились. В его глазах стоял страх, ярость, кажется даже слёзы, но он молчал. Наверное опять мысленно искал повод отвязаться от разговора, но на этот раз пути назад не было - я загнал его в угол.
- И я много об этом думал, - нарушил долгое молчанье я. - Знаешь, Дин, я ненавидел отца за это всё детство. И боялся, что он снова сделает с тобой подобное. Я даже радовался, когда он на долго уезжал. Радовался, что он не прикоснётся к тебе и... и хотел сам...
Но слова будто застряли где-то по пути из мозга в лёгкие, встав комом в горле. Я смог только опустить глаза, чувствуя как нагреваются щёки.
- Что ты хотел сам? - послышался голос Дина, отдаваясь в образовавшейся звенящей тишине.
- Дин, я не...
- Нет уж! Давай выкладывай, раз начал! - в его голосе звучала ярость, кажется даже ненависть. Меня пробила дрожь.
- Тоже хотел... тебя. Хотел, чтобы ты больше никогда не вспоминал об этом. Чтобы ты не чувствовал то, что чувствуешь сейчас. Забыл как страшный сон и жил без этой боли. Чтобы понял, что такая близость это... не боль, не порок, - сказал я тихо, не подымая глаз.
- Да пошёл ты! - резко крикнул Дин. Когда я поднял глаза он был уже в майке и натягивал куртку.
- Куда ты?
- Не твоё дело.
- Дин, погоди...
- Отвали!
Дверь захлопнулась и я остался один.

Два дня я просидел один в нашем номере. Я знал, что Дин перебесится и вернётся, но чувство вины всё равно напирало, давя на виски нестерпимой головной болью. Два дня и две ночи я не мог есть, пить, никуда не выходил, просто сидел на том же стуле у стола с ноутбуком и смотрел на постель Дина.
"Чёрт возьми! Ведь он сам... он сам простонал моё имя. Сам! Никто его не заставлял! Так какого же чёрта он сам бежит от меня? Неужели он настолько испуган? Ведь я его брат..." - с яростью думал я, когда за Дином захлопнулась дверь и он пропал в ночи. Но только когда злоба унялась во мне и я смог логически мыслит до меня дошла вся правда. Он боялся. И именно меня. Своего брата. Второго родного оставшегося у него человека. Который может сделать с ним тоже самое, что и его отец. Который растопчет остатки его сил и уничтожит в нём только восстановленную многими годами уверенность в себе, эго, его мужское начало. Он боялся людей. С самого детства. Он боялся им открываться. Даже девушки, которые действительно ему нравились в итоге становились временными пустышками - он не мог довериться им, раскрыться и рассказать, что он чувствует. Но больше всего он боялся делать это с нами - со мной и отцом. С той ночи он стал другим, и как я перестал верить им с отцом после дела со Штригой, Дин перестал верить нам обоим. Вернее - изначально только отцу, хотя тот так и остался для него героем и примером. И теперь он ушёл от меня...
К концу второй ночи я был истащён от недосыпа и голода. Виски, которое я пил не просыхая, жгло пустой желудок и смешивалось с опьянением от того же виски. Мне было плохо и как последней бабе хотелось плакать. Роман с принцем у мечтательно златокудрой пастушки накрылся медным тазом и она сидела на горохе, уничтожая запасы королевской выпивки. Становилось крайне противно и на трясущихся ногах к рассвету третьего дня я всё-таки добрался до постели, засыпая беспокойным сном пропойного неудачника.
Когда я проснулся сквозь шторы во всю светило солнце. Мне показалось, что я проспал несколько дней - всё тело затекло, голова была странно пустой и лёгкой, как будто пьянки, длившейся двое суток, не было вообще и в воспоминания о ней болели только глаза. Хотелось быстрее встать и хорошенько встряхнуться, размять тело и подумать о поисках Дина, как вдруг я понял, что в постели не один. Чьи-то руки держали моё тело, обнимая за плечи, поверх ног пристроилась чужая, отвоёвывая место между ними, в районе затылка слышалось равномерное посапывает. Когда-то, когда мне было четыре, я отказывался спать один и требовал, чтобы кто-нибудь ложился со мной. Дин каждый раз недовольно сопел в ответ и еле перебирая ногами отправлялся в мою спальню. Он очень утомлялся за "домашними" делами и засыпал мгновенно, я же часто лежал и смотрел в потолок, на узоры из веток или дождь, пытаясь придумать способ, как засыпать также быстро как он. И каждый раз, стоило мне только повернуться набок, как Дин тут же переворачивался и обнимал меня. Обнимал за плечи и закидывал одну ногу на мои ноги. Сначала меня это ужасно раздрожало. Но через несколько таких ночей я понял, что от его тепла тянет в сон и я отключаюсь мгновенно. И сейчас не стало исключением.
Дин с нежностью прижимался ко мне, щекоча дыханием волосы и заставляя дышать вместе с ним - медленно, глубоко, спокойно. Прижимаясь к нему всем телом и буквально чувствуя как от него исходит тепло, я снова начал засыпать, не на секунду не задумавшись, почему Дин здесь, почему в моей постели и как это использовать.
Второе пробуждение было менее заоблачным и приятным. Я проснулся от недовольного громкого "Эй!" на ухо, буквально оглушившего меня и заставляя голову вспомнить о "хорошо" проведённом без Дина времени.
- Эй! Какого чёрта...? - крикнул он, отпрыгивая от меня на дальнюю часть кровати. Держась за голову я повернулся в его строну и застыл от удивления. Первой часть моего удивления стало то, что Дин составил наши постели вместе и достал откуда-то огромное одеяло на двоих. Вторая часть была в том, что он кажется сам ничего не помнил. И третья, и сама "кричащая" часть заключалась в том, что Дин был голым. Абсолютно. И сейчас он нещадно краснел, пытаясь перетянуть внезапно сползшее на пол одеяло, чтобы прикрыться.
- Дин... - я смотрел на него большими глазами, сознание резко проснулось и всё его внимание устремилось к продолжающему сползать на пол одеялу. - Дин, что это значит?
- Я... - он посмотрел на меня, в трусах, заспанного и с большими удивлёнными глазами, как будто снова думая, как быстрее сбежать от неловкой ситуации, но давно засевшая в его голове заноза решила за него сама. Ведь этой самой занозой был я.
Дин замолчал на какое-то время, потянул одеяло на себя и без слов бросился в мою сторону. Я сразу же подумал, что нужно было всё-таки позаботиться о стоматологе, гробе, похоронах, нанять плакальщиц... Но вместо кулака, выбивающего мне зубы, почувствовал нечто кардинальное иное. Мягкие губы коснулись моих губ, сначала немного смущённо и осторожно, но сразу же решаясь и переходя в более резкую атаку. Накрыв нас обоих одеялом и погружая во тьму, Дин прижимал меня к постели всем телом, нежно и страстно целуя. Дыхание перехватило и всё тело как будто сковало. Я мог только отвечать на поцелуй и пытаться рассмотреть лицо Дина в наступившей тьме. Приятно прихватывая зубами мою нижнюю губу и чуть оттягивая её он спустился поцелуями на подбородок, затем на шею. Я откинул голову, чувствуя как по всему телу проходит дрожь от прикосновений его языка к моей коже. Становилось жарко и с каждым новым движением Дина жар усиливался, его руки были влажными, когда он проводил ими по моей груди, касаясь сосков и обводя их ногтями.
- Я... я так давно хотел этого, Сэмми. С тех пор как ты вырос... из-за отца... я больше не мог быть прежним... И стал старше и начал наблюдать за тобой... Ты... ты был как девушка... Таким жарким, таким далёким... запретным, таинственным... Будь ты обычный парень, я бы отымел тебя как есть и не спросил бы как зовут... Но ты был моим братом... - шептал он, опускаясь ниже и облизывая мои соски, покрывая грудь поцелуями, сопровождая их жарким шёпотом слов. - И от этого становилось только хуже... Иногда я так мечтал, чтобы ты был просто моим знакомым. Но тогда было бы не так... Я ненавидел отца за это чувство. И ты был прав... Он повёл себя по-свински. Но когда ты сказал это два дня назад... я передумал. Я поблагодарил его. Потому что теперь я могу сделать то, о чём столько думал и чего столько хотел... И ты будешь моим. Только моим...
По телу прошла неведомая сильнейшая эмоциональная волна, вернувшая мне способность дышать и двигаться. Я выгнулся на встречу его поцелуями, запуская пальцы в короткие волосы и массируя затылок Дина. Изо рта вырвался сдавленный стон. Воздух стал совсем тяжёлым и я решился сделать то, что сам представлял себе последние несколько лет.
Резко обхватив брата за плечи я перевернул его укладывая на постель под собой. Одеяло снова съехало на пол и я тяжело задышал, закусывая губу и заглядываясь на картину под собой. Дин смотрел на меня своими изумрудными глазами, тяжело дыша, по щекам расходились розово-красные пятна, грудь вздымалась и пухлые губы буквально просились на поцелуй. Но больше всего мне понравилось то, что я видел только раз, ночью и боялся, что оно станет неотъемлемой частью всех моих снов. Член Дина был готовым и манил к себе, требуя ласки и любви. Несколько секунд я наслаждался этим зрелищем пока возбуждение не пересилило и я не опустился к Дину. Стягивая трусы и откидывая их к одеялу я услышал непроизвольное "Ох!" брата, но тут же заткнул его рот поцелуем. Дин не вырывался, покорно выгибаясь на встречу моим губам, идущим горячей дорожкой по его телу вниз. Когда мои губы опустились на головку его возбуждённого члена я услышал тихий рык, переходящий в сдавленный стон. Хотелось слушать его голос бесконечно, чтобы он переходил на крики и срывался, и я без предупреждения попробовал взять его всего целиком, неумело водя по нему языком.
- Сэмми... не дразни...
Он выгибался в моих руках и сил ждать больше не было. Я прекратил своё занятие и достав из тумбочки смазку осторожно развёл ноги Дина, выдавливая прозрачную мазь из тюбика. Но Дин не поддался, всё ещё краснея и шумно дыша он свёл ноги обратно. Его взгляд абсолютно переменился. Видимо он не ожидал, что дело дойдёт до этого.
- Дин...
- Нет, Сэм.
- Дин, если ты не готов...
Он промолчал и это насторожило меня. Я поднял взгляд и увидел в его глазах слёзы, скатывающиеся по щекам блестящими алмазными дорожками. Он закусывал губу и собирался вставать, но я не мог ему этого позволить. Когда отец оставил ему наказ следить за мной я пообещал самому себе, что никогда не позволю Дину плакать из-за меня. Что я всегда его утешу и буду с ним. И теперь пришла моя очередь исполнять обещание.
- Отстань... Отвали... - он попробовал вырваться, когда я перехватил его и обнял, прижимая к себе и нежно целуя в висок. - Отвали... - он непроизвольно обнял меня, утыкаясь носом в ключицу. - Отвали...
- Тише, Дин. Я обещаю тебе - если что-то пойдёт не так или будет больно, то я сразу остановлюсь. Я не хочу, чтобы тебе было больно. Я ведь говорил тебе - это не боль и не порок. Доверься мне... - шептал я ему на ухо, продолжая прижимать к себе. - Скажи, ведь ты хочешь этого?
Он промолчал, но ответом был его горячий член, упирающийся мне в бедро и короткий кивок в грудь.
Я осторожно уложил Дина обратно на постель и начал нежно целовать, медленно разводя подрагивающие от прикосновений ноги. На этот раз он был спокойный и послушный, позволяя касаться его и продолжать задуманное. Когда я проник в него одним пальцем он крепче сжал мои плечи, открывая заплаканные глаза и прикусывая губу.
- Не останавливайся... - послышался еле различимый за моим собственным дыхание шёпот. Когда я вошёл в него вторым пальцем он снова напрягся, подсознательно ожидая его-то самого худшего, но стоило мне начать медленно двигаться в нём, как нервное напряжение перешло в более податливое, сладостное и он чуть выгнулся, позволяя мне входить глубже. В конце концов тишину и моё жаркое дыхание разбавил тихий стон Дина, просящий больше не томить.
Выйдя из него и обильно смазав себя, я осторожно опустился на Дина, медленно входя в него и прислушиваясь к каждому звуку. Он почти не дышал, закрыв глаза немного морщился, закусывая губу. Войдя в него целиком я остановился, снова целуя его и пальцами обводя его член. Первые несколько толчков Дин продолжал морщиться и по его щеке скатилось несколько слёз, но когда я сжал его головку добавив темпа движениям Дин наконец-то расслабился. Закинув ноги мне на бёдра он постанывал, выгибаясь на встречу моим движениям и отвечая на короткие поцелуи. Движения становились более хаотичными, его пальцы царапали мне спину, губы шептали моё имя. Сам того не ожидая и не выходя я поднял его и усадил к себе на колени, возобновляя темп и покрывая его грудь поцелуями.
- Не порок... не боль... это любовь... Дин... Дииин... - шептал я хриплым голосом, сцеловывая с его щёк слёзы.
Мы кончили практически одновременно, он горячо выдохнул моё имя, утыкаясь носом мне в плечо, я прижимал его к себе, целуя шею и повторяя свои слова. Когда волна эйфории немного спала я лёг на постель, утягивая Дина за собой и обнимая его блаженно закрыл глаза.
- Сэмми... - послышался тихий голос Дина.
- Да? - я внимательно посмотрел на него, еле заметно улыбаясь.
- Я... я люблю тебя... - не дам мне возможности что-либо ответить он впился в мои губы жадным поцелуем, запуская пальцы мне в волосы. Всё что я мог это только глупо улыбаться и отвечать, кажется краснея как та самая пастушка, всё-таки встретившая своего принца и исполнившая мечту о "жили долго и счастливо".
Мы уснули в обнимку, под тёплым одеялом, больше не сказав ни слова и только глупо обмениваясь улыбками и поцелуями. Нам было наплевать на отца, на демонов, на всё, что когда-либо было и будет. Он сказал, что любит меня и в этом Мире больше не было ничего важного или стоящего больше, чем эти слова.
"Hush little baby, don't say a word..." - подумал я, когда сон снова уносил меня в далёкие миры, в которых меня всегда ждал мой и только мой большой Малыш Дин. - "Тише, малыш..."

Конец.

@музыка: Metallica - Enter the Sandman

@темы: fanfiction

Comments

[Maroussia Klimov]

[Dee L. Stone with Padaplan]

Спасибо)